Британский аналитик по вопросам безопасности Чарльз Шобридж заявил, что полицейские, участвовавшие в штурме проявили большое мужество, но они не были надлежащим образом подготовлены и оснащены для выполнения этой задачи. BBC публикует 10 ошибок, которые, по мнению эксперта, манильская полиция допустила в ходе переговоров и штурма.
1. В частности, когда полицейские вошли в автобус, они проявили недюжинную смелость, которой, однако, им не хватило, чтобы закончить атаку. В такой ситуации стражи порядка должны были быть морально готовы к тому, что по ним будут стрелять, отмечает Шобридж. Однако они вели себя, как 99% обычных людей в такой ситуации, которые разворачиваются и бегут прочь от выстрелов.
2. Во-вторых, по мнению эксперта, стражи порядка слишком долго били окна в автобусе. При помощи взрывчатки это можно было сделать моментально. Кроме того, у полиции не было лестниц. Когда стекла в автобусе были наконец выбиты, они стояли и не знали, что делать дальше. Огнестрельное оружие было подобрано неправильно: некоторые полицейские имели при себе пистолеты, некоторые были вооружены автоматами. Идеально в такой ситуации подошел бы пистолет-пулемет, пригодный для использования в ограниченном пространстве.
3. Участники переговоров подходили очень близко к преступнику, однако они совершенно забыли про возможность разоружить его. Оружие Мендоса далеко не всегда было наготове и направлено на стражей порядка, так что его можно было обезвредить, не убивая.
4. Также преступника мог застрелить снайпер: Мендос часто оставался один на открытом пространстве. Либо это никому не приходило в голову, либо полицейские просто отказались от такого варианта, отмечает Шобридж.
5. Полицейские также могли пообещать захватчику выполнить его требования. Ведь, обещания, данные под угрозой, не обязательно выполнять, считает Шобридж. Никто не хочет уступать требованиям террористов, но в подобной ситуации, власти могли пообещать преступнику, что восстановят его в полиции, а затем сразу посадить в тюрьму. В принципе так и было сделано, но в слишком малой степени и слишком поздно. В одном из сообщений Мендосу пообещали пересмотреть его дело, тогда как он требовал отменить решение о его увольнении. Второе сообщение о том, что Мендос восстановлен по службе, поступило лишь тогда, когда штурм уже начался.
6. Британский эксперт так же, как филиппинская полиция, отмечает тот факт, что средства массовой информации не контролировались, и преступник мог следить за ходом операции «в прямом эфире».
7. Полицейские не использовали отвлекающих маневров, что лишило операцию элемента неожиданности.
8. Как минимум один человек был убит, потому что полицейские позволили наблюдавшей за инцидентом толпе зевак подойти слишком близко.
9. Полиция попыталась включить в переговоры брата захватчика, однако когда тот в один момент слишком разволновался, его попытались увести. Преступник увидел это и сам тоже разволновался. Согласно полицейским отчетам, после этого он сделал предупредительный выстрел.
10. В некоторых районах Филиппин, таких, как острова Минданао, захват заложников - не редкость. В связи с этим необходимо иметь в стране какие-то силы, которые были бы хорошо обучены необходимой в подобных случаях тактике, отмечает британец. В декабре 1988 года банда уголовников захватила в заложники в городе Орджоникидзе (ныне Владикавказ) целый класс - тридцать два четвероклассника вместе с учительницей. Благодаря слаженным действиям оперативного штаба и многих силовых структур (в первую очередь Группы "А" КГБ СССР), все школьники были освобождены.
"ЧИСТОСЕРДЕЧНАЯ ЛОЖЬ"
ЭТА ПОЛНАЯ драматизма история легла в основу фильмов - одного художественного "Взбесившийся автобус" и двух документальных. О ней написаны сотни статей и несколько книг. Казалось бы, в операции по освобождению детей-заложников не осталось белых пятен, все точки расставлены, хронология событий восстановлена чуть ли не по секундам, герои награждены, бандиты понесли заслуженное наказание.
Однако телеканал НТВ неожиданно решил продемонстрировать "свое видение" событий восемнадцатилетней давности и посвятил им программу "Чистосердечное признание".
Трудно судить, что именно стало поводом к выходу передачи. Очевидно, ее авторов вдохновило освобождение из тюрьмы главаря банды Павла Якшиянца. Спору нет: уговорить такого человека на интервью - это действительно журналистская удача. Тем более что авторам "Признания" удалось совершить, казалось бы, невозможное: они устроили своеобразную "очную ставку" экс-террористу с бывшим сотрудником КГБ Евгением Шереметьевым, участником тех событий.
По сути дела, Якшиянц оказался главным героем передачи. Он охотно рассказывал, как планировал акцию, как заманивал детей в уже захваченный автобус, как цинично торговался за них с руководителями оперативного штаба. Он позировал на фоне аэропорта в Минводах, откуда в 1988 году вместе с подельниками вылетал на предоставленном ему самолете в Израиль. Но, сделав террориста героем, авторы "Признания" остались без антигероя.
И тогда отрицательным персонажем неожиданно стала учительница Наталья Ефимова, которая два дня провела в автобусе вместе со своими учениками под прицелом у террористов. Создатели фильма фактически обвинили ее в связи с бандитами.
А там, в захваченном автобусе, она была для детей единственной защитницей, можно сказать, матерью.
Возникает законный вопрос: "Для чего нужна такая фальсификация?" Ответ напрашивается только один - требовалась дутая сенсация. Как же, господин Якшиянц вышел на свободу! А за спиной этого "господина" были три ходки до событий в Орджоникидзе - впечатляет, не правда ли? - и попытка побега из уральской зоны, где он отбывал новый срок, причем с захватом заложника, женщины. А нам толкуют: он в целом неплохой человек. И голос за кадром проникновенно так говорит, что "при известных обстоятельствах они (Якшиянц и Шереметьев. - Прим. автора) могли бы стать друзьями". Это кто, позвольте спросить? Уголовник, который "при известных обстоятельствах", поставив банки с бензином под сиденья, готов был спалить детей заживо? Он что, раскаялся или, быть может, сожалеет о содеянном? Ничуть!
Вообще, передача оставила крайне неприятное впечатление. Она обильно сдобрена кадрами из художественного фильма "Взбесившийся автобус", и после едва ли не каждого такого фрагмента голос диктора произносит: "Это кадры из фильма. А вот как было на самом деле..." Кажется, что сейчас будет приоткрыта завеса над страшной тайной. Однако даже зрителю неподготовленному видно, что ничего нового авторы сказать не могут и потому начинают элементарно передергивать факты, подгоняя реплики участников событий под нужную сюжетную линию.
КАК БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ
ВСПОМИНАЕТ Герой Советского Союза генерал Геннадий Зайцев, бывший командир Группы "А" (позже "Альфа") КГБ-ФСБ, один из руководителей операции по освобождению захваченных детей.
"1 декабря 1988 года у учеников 4-го "Г" класса школы № 42 города Орджоникидзе была экскурсия в типографию. Выйдя на улицу, ребята увидели автобус ЛАЗ-687, который прислал, как им заявил "один дядя", "родительский комитет". Не подозревая ничего плохого, учительница Наталья Ефимова и 32 ученика расселись по местам. Тот же "дядя", но только другим тоном заявил: "Вы все являетесь заложниками и будете исполнять то, что я вам прикажу". Так школьники оказались в руках у четырех бандитов, вооруженных двуствольным обрезом охотничьего ружья, кинжалом и ножом. Автобус тронулся и вскоре остановился на одной из центральных площадей города.
В 17 часов 30 минут в дежурную часть МВД Северной Осетии поступило тревожное сообщение: у здания Севeро-Осетинского обкома КПСС прозвучал выстрел, легко ранен водитель легкового автомобиля. Стреляли из автобуса ЛАЗ-687. Автобус по-прежнему стоит на площади.
К месту происшествия срочно прибыли милиционеры во главе с майором Казбеком Хуадоновым. Кто находится в автобусе и что делается в салоне, рассмотреть не удавалось. Все окна были плотно занавешены.
- Не подходить - стреляем! - кричали преступники. - Дайте рацию для переговоров!
После минутного совещания майор Хуадонов принял решение нарочито спокойно приблизиться к автобусу, отдать рацию и попытаться получить хоть какую-то первоначальную информацию. Когда он подошел, стекло в окне отодвинулось, и рацию взяла детская ручка. Стало понятно, что в салоне находятся дети. Позднее на следствии главарь Павел Якшиянц пояснит, почему захватил именно школьников младшего класса: "Взрослых удерживать трудно. Тысяча процентов гарантии - рисковать детьми не будут".
Сам факт стрельбы у обкома партии, в центре столицы Северной Осетии свидетельствовал о дерзости преступников, их большой опасности для общества. Сколько бандитов, кто они и чем вооружены - еще никто не знал!
Начались переговоры. Первоначально их вел заместитель министра внутренних дел республики полковник Т. Батагов. Бандиты потребовали оружие, крупную сумму денег в иностранной валюте и грузовой самолет (чтобы в него вошел весь автобус с детьми), освобождения своих подельников, один из которых находился в местной тюрьме, а другой - в Ташкенте, и возможность беспрепятственного вылета в страну, не имеющую дипломатических отношений с Советским Союзом. На размышление они отвели властям всего 40 минут, обещая в противном случае каждые полчаса выбрасывать из автобуса по детскому трупу. Или вообще сжечь всех заложников.
Для устранения ЧП и обсуждения требований террористов срочно был создан штаб операции во главе с первым секретарем Северо-Осетинского обкома КПСС Р. Себетовым. К этому моменту стало известно число захватчиков - восемь человек, во всяком случае, так они сообщили. Все вооружены. Под каждым сиденьем автобуса стоят по три трехлитровые банки с бензином. Таким образом, штурм с применением оружия полностью исключен. Главным оставалось в этой ситуации - выиграть время.
Ожидая решения властей, террористы затребовали упаковки с эфедрином, чтобы "взбодриться". Их тут же спросили о здоровье детей. Подумав, бандиты согласились принять еду и теплые вещи. Все это им передавали через приоткрытое окно автобуса. Это был маленький, но прорыв.
И все же первоначальные переговоры положительных результатов не дали. Террористы требовали самолет. Но в аэропорту Орджоникидзе не было взлетной полосы, способной принять тяжелый лайнер Ил-76. Да и функционировал аэропорт только днем. Поэтому преступники выдвинули ультиматум: "Следуем в Минеральные Воды".
Ничего не оставалось, как выполнить это требование. В 20 часов 15 минут автобус с заложниками в сопровождении милицейских машин, "скорой помощи" и каравана машин с родителями детей тронулся с места.
Когда ЛАЗ подъехал к местному изолятору временного содержания, он резко остановился, и террористы потребовали освободить находившегося там Кривоносова, одного из участников прежней банды Якшиянца. Ему пообещали, но в обмен на одного ребенка.
Привели Кривоносова. Якшиянц стал горячо убеждать своего дружка присоединиться к банде, изложил ему свой "гениальный" план. Но тот решительно отказался участвовать "в этой авантюре" и подвергать опасности жизнь детей.
- Я лучше отсижу весь свой срок, - заявил он.
Несмотря на то, что Кривоносов отказался ехать с бандитами, Батагов напомнил, что за организацию встречи с ним Якшиянц должен был отдать ребенка. Снова начались переговоры. В итоге Якшиянц вынужден был уступить и освободил самую маленькую - Ивелину Чебакаури.
Пока автобус выезжал из столицы Северной Осетии, мы вылетели на Северный Кавказ. В 18 часов 30 минут 1-й заместитель председателя КГБ Ф. Бобков вызвал к себе 1-го заместителя начальника 7-го Управления генерал-майора М. Колобашкина и меня и дал указание направить сотрудников "Альфы" в Минеральные Воды. Группу поручено было возглавить мне.
Личный состав спецподразделения был поднят по тревоге. В 19 часов 25 минут двадцать сотрудников выехали в аэропорт "Внуково", чуть позже туда были направлены еще двенадцать бойцов.
Этим же бортом в Минеральные Воды отправились заместитель председателя КГБ СССР В. Пономарев, заместитель прокурора РСФСР
И. Землянушин, пять сотрудников милиции во главе с заместителем начальника Главного управления уголовного розыска МВД СССР Б. Дзиовым, заместитель начальника 3-го отдела 4-го Управления КГБ Н. Налобин, заместитель начальника 7-го отдела 5-го Управления И. Комаров и начальник отдела Следственного отдела Р. Улунцев.
Самолет Ту-134 прибыл на место в 22 часа 53 минуты - нам удалось опередить террористов. Сразу состоялось заседание оперативного штаба, на котором была заслушана и оценена информация, поступавшая с маршрута следования автобуса с заложниками. Нами разрабатывались два варианта освобождения заложников: один - встреча и остановка ЛАЗа на 3-й рулежной дорожке, второй - на платформе аэропорта “Минеральные Воды-2”. Решили направить сюда, в Минеральные Воды, два транспортных самолета Ил-76. Также решался вопрос относительно доставки из Москвы иностранной валюты.
С учетом складывающейся обстановки из сотрудников Группы "А" были образованы две группы захвата, которые возглавили С. Гончаров и В. Гришин. Выставили трех снайперов и трех наблюдателей, а также резерв из пяти бойцов во главе с С. Поляковым.
Затем вместе с Бочковым мы провели рекогносцировку на местах предполагаемой остановки автобуса с заложниками, подобрали для оперативных групп места укрытия. На тот случай, если террористы согласятся пересесть в самолет Ту-154, была проведена тренировка сотрудников по штурму данного типа самолета. После этого оперативные группы заняли места укрытия.
В связи с тем, что преступники собирались лететь в Ташкент, чтобы там забрать из тюрьмы своих сообщников, было принято решение направить туда группу захвата. В 4 часа 35 минут 2 декабря двенадцать сотрудников Группы "А" во главе с Гончаровым на самолете Ту-134 вылетели в Ташкент. Около четырех часов ночи ЛАЗ въехал на летное поле аэродрома Минеральных Вод. Здесь уже стоял транспортный самолет Ил-76Т. В ста метрах, на платформе возле здания аэропорта, где в то время разместился оперативный штаб, мы и остановили автобус с заложниками.
Начались переговоры. Из наглухо зашторенного автобуса мне по рации отвечал Якшиянц. В первую очередь оперативный штаб волновало, естественно, состояние детей, переживших жуткий стресс и физическое переутомление.
Ситуация - хуже не придумаешь. Захватив детей, поставив их жизнь в прямую зависимость от выполнения своих требований, бандиты не оставили нам фактически никаких шансов на силовой вариант. Нужно было пытаться переиграть преступников.
В 5 часов 35 минут террористы разрешили подойти к автобусу двум сотрудницам цеха бортпитания, чтобы передать четыре контейнера с бутербродами, чаем и кофе. Кроме того, Якшиянц потребовал принести в автобус уксус, который, как мы поняли, понадобился бандитам для приготовления наркотической смеси.
После долгих препирательств по поводу страны, куда собрались лететь террористы, главарь выбрал Израиль, с которым у Советского Союза в то время не было дипломатических отношений, и они можгли рассчитывать на то, что их не вернут в СССР.
Тогда заместитель министра иностранных дел Советского Союза Чаплин связался с руководителем консульской группы в Израиле Мартиросовым. С учетом политических "нюансов" он намеренно воспользовался открытым каналом в надежде, что Тель-Авив "услышит" этот разговор и предложит свое содействие. Так и произошло. Через полчаса Мартиросову позвонил исполняющий обязанности генерального директора МИДа Израиля господин Ануг и дал понять, что руководству страны известно о захвате самолета и возникших в связи с этим проблемах. В итоге Тель-Авив согласился принять самолет.
А в Минеральных Водах тем временем мы начали торг по поводу денег. После долгих препирательств Якшиянц согласился на два миллиона долларов и беспрепятственный вылет в Израиль, за что обещал освободить детей.
Пока решался этот вопрос, сотрудник 4-го Управления КГБ Ю. Кирсанов опустошил сейфы Внешторгбанка СССР, забрав всю имевшуюся там наличность. Как только были соблюдены формальности, написана расписка, ценный груз доставили в аэропорт - и самолет с мешками долларов в сопровождении сотрудников Группы "А" Кувылина, Танкова и Глембовского тут же взял курс на Минеральные Воды.
Опасаясь за свою жизнь, бандиты заговорили о гарантиях безопасности. В ходе переговоров Якшиянц затребовал члена Политбюро - "но не такого, который должен выйти на пенсию, а цветущего, личность мировую, известную". Потом передумал и взял выше: Раису Горбачеву подавай ему сюда. Так и сказал:
- С ней меня и за два миллиона долларов никто не уничтожит…
Одного он не понимал: Группа "А" никогда не пойдет на штурм и не применит оружия, если при этом окажется в опасности жизнь детей. Хотя, нет. Понимал прекрасно и потому до последней возможности прятался за детскими спинами.
Следующее требование Якшиянца - привезти жену и дочь. Первоначально при захвате автобуса в Орджоникидзе вместе с бандитами находилась Тамара Фотаки с дочерью Эллой. По дороге в Минеральные Воды она, чувствуя беду, стала умолять мужа:
- Павел, нас всех уничтожат! Пожалей ребенка.
Подумав, тот согласился. Теперь он передумал и стал требовать их возвращения в автобус.
Казалось бы, чего проще? Однако Тамара Фотаки возвращаться отказалась. Ее уговаривали, но все доводы были напрасны: женщина боялась мужа-бандита.
И тут случилось то, чего мы больше всего опасались, - Якшиянц потребовал бронежилеты и семь автоматов. В мировой практике не было случаев выдачи оружия террористам. Советскому Союзу выпала сомнительная честь - создать опасный прецедент. Но в руках у преступников находились дети...
Чтобы увести бандитов от мысли об оружии, я использовал три уловки. Вначале предложил вместо детей экипаж самолета, на что Якшиянц ответил, что экипаж - это первоклассные бойцы, они согласны пожертвовать собой, чтобы выполнить долг перед Родиной. Вторая попытка была связана с отцом одного из террористов. Его привезли, чтобы тот повлиял на сына. Но после первых же слов, которые он, видимо, продумал еще по пути в аэропорт, услышал:
- Слушай, папа, мы повязаны друг с другом. Кто выйдет, тот должен умереть. Такой закон у нас.
Как мог, отец увещевал сына-преступника. Взывал к его совести, к детским воспоминаниям, говорил о плохом состоянии матери - "знаешь ведь, какое у нее здоровье". Тот - ни в какую. А потом рацию взял главарь:
- Не надо мучить парня. Он волнуется. На протяжении двух месяцев каждый из нас обдумывал. В любой момент мог отказаться. Сто раз!.. Для меня не имеет значения, сколько нас человек. Здесь достаточно одного с зажигалкой. Даже если вы заберете всех, со мной вопрос не решите. Если кто будет подходить, я водителю и этой бабе-училке уши или что-нибудь еще отрежу и выброшу прямо в лицо.
Третья попытка, последняя - разговор с женой, Тамарой Фотаки. Но и ее террорист не захотел послушать…
Со времени захвата автобуса прошло шестнадцать часов. Переговоры зашли в тупик, и в этот момент Москва дала "добро" на передачу террористам оружия - четырех пистолетов Макарова и одного автомата Калашникова.
К автобусу по очереди ходили начальник 4-го отдела УКГБ по Ставропольскому краю подполковник Евгений Шереметьев и в недавнем прошлом сотрудник Группы "А" Валерий Бочков. Всего они сделали четыре ходки, выменивая детей на бронежилеты и оружие. При этом ими прилагались усилия, чтобы вступить в разговоры с преступниками, установить с ними психологический контакт, разведать обстановку в салоне автобуса. При приближении чекистов террористы вели себя крайне настороженно, прикрывались детьми и направляли в сотрудников КГБ оружие.
Шереметьев передал бандитам два бронежилета, а затем пошел на "военную хитрость" и попросился зайти в автобус, чтобы убедиться, что с детьми все в порядке.
Нам для планирования дальнейшей операции важно было выяснить точное количество террористов. Это как раз тот случай, когда разница в одного человека может привести к самым нежелательным последствиям. Бронежилеты бандиты "заказали" на восьмерых, а оружие - на семерых.
Якшиянца терзали сомнения. Он тыкал обрезом в грудь офицеру КГБ, сыпал угрозами, а то вдруг начинал себя превозносить. И наконец сдался, разрешив Шереметьеву заглянуть в автобус. От того, что он там увидел, ему сдавило грудь: в духоте, в грязи, среди банок с бензином сидели изнуренные дети с осунувшимися личиками. Но - живые! Вместе с ними молоденькая учительница, на глазах слезы. Подполковник кивнул ей ободряюще.
Террористам было психологически трудно расставаться со своими жертвами. И хотя они получили вожделенное оружие, отдавать детей им явно не хотелось. Они, видимо, интуитивно чувствовали, что только "живой щит" позволит им избежать возможных неприятностей.
Тем временем Бочков стал снимать с площадки девочек - одну, вторую... четвертую. Едва отошли от автобуса, как бандиты отпустили еще двух школьниц. Обнял их Бочков, повел к зданию аэропорта.
- Что бы ни случилось, не бойтесь и не бегите, - сказал он им.
Вдруг за спиной раздался выстрел. Бочков еще крепче прижал девчушек.
Оказалось, бандиты, проверяя оружие, выстрелили в люк автобуса. Всего им было передано один автомат АКС-74 с двумя снаряженными магазинами и четыре пистолета Макарова с двумя полными обоймами.
Путем долгих переговоров офицеры вызволили из рук террористов двадцать школьников.
В час дня Бочков подошел к автобусу с двумя контейнерами, в которых находилась еда, показал их содержимое террористам и затем передал в автобус. После этого преступники потребовали эфедрин, использовавшийся ими как наркотик, и восемь наручников - для членов экипажа. Их принес Шереметьев в обмен на четырех школьников.
Переговоры с бандитами шли уже семь с лишним часов. Все это время мы уговаривали, увещевали, подбирая нужные слова. Долго обсуждалась процедура пересадки из автобуса в самолет. Вроде бы договорились, что дети будут стоять в две шеренги у входного люка. Когда бандиты и члены экипажа окажутся в салоне, то заложников отпустят.
В 14 часов 10 минут автобус подъехал к самолету. Террористы потребовали от членов экипажа по одному подойти к автобусу, каждого обыскали и защелкнули стальные браслеты. Один из бандитов осмотрел лайнер. И тут Якшиянц, не раз клявшийся "всеми святыми", нарушил данное им слово. Одиннадцать школьников и учительницу террористы все-таки завели в самолет, а двух мальчиков Шереметьев уговорил отпустить.
После того как бандиты, заложники и члены экипажа зашли в Ил-76Т, прозвучало новое требование - Шереметьева сюда.
Когда подполковник поднялся на борт, Якшияиц заявил ему, что без его жены Тамары взлета не будет. За нее, две упаковки эфедрина и уксус главарь пообещал отпустить всех заложников.
Шереметьев вернулся в штаб. Услышав, что от нее хотят, Тамара Фотаки решительно отказалась.
После долгих уговоров заместителю председателя КГБ Пономареву удалось убедить Тамару подняться на борт самолета. Ее сопровождал Шереметьев - он остался стоять под дулами пистолетов бандитов, а Якшиянц отвел жену в конец салона и принялся что-то возбужденно ей говорить.
В связи с тем, что террористы не сдержали своего слова отдать детей за Тамару, Шереметьев предложил им оставить себя в качестве заложника.
- Твоя взяла! Выгружай детей, - сказал, подумав, главарь.
Наташа Ефимова и Тамара Фотаки стали быстро, пока бандит не передумал, выводить из самолета обессиленных школьников. Внизу их принимал Валерий Бочков. Последней по трапу сошла учительница 4-го "Г" класса.
На борту Ил-76Т в качестве заложников остались члены экипажа, Тамара Фотаки и Евгений Шереметьев. Бойцы "Альфы" приготовились к силовой фазе операции. Почти сутки просидели они в пожарном депо, ежеминутно ожидая команды на штурм. Только настоящие профессионалы могут контролировать свои эмоции, чтобы не "перегореть", с одной стороны, и быть готовыми моментально среагировать на изменение обстановки и выполнить поставленную задачу - с другой.
Якшиянц все больше нервничал, все громче грозил расправой офицеру КГБ, оставшемуся заложником, если деньги не будут принесены. Тогда чекист сел на пол, всем свои видом показывая, что ему нет дела до буйства уголовника. Якшиянц стал угрожать ему пистолетом, направлял оружие в лицо, в грудь. Потом приказал заложить руку за голову.
В 15 часов 15 минут преступники через экипаж передали ультиматум: если на борт не будет немедленно передана обещанная валюта, самолет через пять минут взлетит на воздух. При этом они потребовали, чтобы на момент передачи денег экипаж перешел из кабины в грузовой отсек. Таким образом террористы старались обезопасить себя на случай штурма.
По прошествии пяти минут сотрудники Группы "А" Бочков и Кирсанов принесли к трапу три мешка с долларами. Кинули один - и потребовали Шереметьева, потом бросили второй мешок, третий. Но террористы не спешили освобождать заложника.
- Не хочет Шереметьев выходить, понял! - нагло заявил Якшиянц.
- Ах ты, подонок! - взорвался Бочков. - Да тебе, сволочь, вообще нельзя верить! Веди мне Шереметьева, я с ним поговорю.
Террористы, привыкшие за время переговоров к иному обращению, растерялись и выпустили Евгения Шереметьева из самолета. Бочков потребовал вернуть автомат. Недолго думая, бандиты выбросили его на взлетную полосу.
Когда самолет стал выруливать на старт, наши бойцы не поверили своим глазам. Они были уверены, что террористов не выпустят из страны. Некоторые горячие головы предлагали наказать мерзавцев, но я отказался, ибo знал: к этому времени власти Израиля согласились выдать террористов. Лишний раз рисковать жизнью людей не имело смысла. В 15 часов 55 минут самолет взял курс на Израиль.
Бандиты по очереди дежурили в пилотской кабине. Якшиянц почти все время находился там же, обещая пустить пулю в лоб каждому, если только заподозрит неладное. Его мучил вопрос - куда летит самолет?
- Ну глядите, парни, - постоянно предупреждал он, - если это окажется не Тель-Авив, никто живым отсюда не выйдет. Терять нам уже нечего.
Как только Ил-76 вошел в воздушное пространство Израиля, его стали сопровождать два самолета местных ВBC. Наконец в 18 часов 45 минут шасси лайнера коснулись бетонки. Место посадки - аэропорт Бен-Гурион, находящийся в 20 километрах от израильской столицы. Тут же подъехало несколько грузовиков, которые блокировали самолет спереди и сзади, отрезав путь для возможного взлета. За автомашинами, выстроившимися вдоль полосы, укрылись автоматчики.
Сразу после посадки представители спецслужб поднялись на борт, потребовав от бандитов, чтобы те вышли из самолета без оружия и сели на летном поле. Но Якшиянц, боявшийся, что самолет сел не в Израиле, а на территории соседней Сирии, настаивал на переводчике. Воспользовавшись замешательством, все члены экипажа быстро покинули борт самолета.
Примерно через 35 минут сошли на землю и террористы. Хочу отметить, что собравшихся в аэропорту официальных лиц и представителей прессы буквально шокировал дикий вид и "пещерный" уровень преступников. Один облик Якшиянца чего стоил.
Бандиты испытали шок. Такого приема они явно не ожидали. Якшиянц попытался отыграть ситуацию назад, предложив министру обороны Израиля взятку в размере одного миллиона долларов, чтобы тот дал им возможность вылететь в Южную Африку "без лишних формальностей". И бандитов действительно без всяких проволочек препроводили в тюрьму Абу-Кебир. У них отобрали пистолеты, обрез и мешки с деньгами.
После спасения детей сотрудники Группы "А" самолетом Ту-134 в 19 часов 55 минут вернулись в Москву.
3 декабря в 9 часов 35 минут меня вызвал заместитель председателя КГБ СССР Г. Агеев и дал указание возглавить группу для вылета в Израиль с целью доставки преступников в СССР. Я передал указание в Группу для подготовки одиннадцати человек для вылета за границу. По боевой тревоге были вызваны сотрудники, имевшие заграничные паспорта. Все они были экипированы ЖЗТ, пистолетами Макарова с шестнадцатью патронами в подмышечной кобуре, наручниками.
В 12 часов 56 минут наша делегация, в которую входили ответственные сотрудники КГБ, сотрудники Группы "А" и медики, самолетом Ту-154 вылетели из аэропорта "Внуково-2".
В Тель-Авиве мы были в 16 часов 25 минут и сразу же начали переговоры по процедуре передачи террористов. Наши израильские партнеры потребовали гарантий: террористы не должны быть приговорены советским судом к смертной казни, так как законы Израиля не предусматривают такую меру наказания. Нашей стороной был подготовлен текст, в котором давалось заверение, что в ходе судебного разбирательства в Советском Союзе будут строго соблюдены все правовые нормы. После этого израильские власти начали процедуру передачи.
Террористов на летное поле привезли в наручниках и с завязанными глазами. Им устроили живой коридор - до самолета, где у трапа их принимали сотрудники Группы "А". Преступники вели себя нервно, и поэтому бойцам спецназа пришлось жестко контролировать их действия. Израильтяне передали нам оружие, деньги, личные вещи террористов и ключи от наручников.
По прибытии в Москву террористов доставили в следственный изолятор КГБ.
В марте 1989 года состоялся суд, который приговорил Якшиянца к пятнадцати годам лишения свободы с отбыванием всего срока в тюрьме. Остальные члены банды также отправились на долгие сроки смотреть на белый свет в крупную клетку.
Действия сотрудников КГБ, членов экипажа и других лиц, принимавших участие в освобождении заложников, были по достоинству оценены. Учительнице Наталье Ефимовой М.С. Горбачев лично вручил орден "За личное мужество" за номером один.
Павел ЕВДОКИМОВ
Фото Владимира МАШАТИНА
Событиям в Орджоникидзе была посвящена программа «Чистосердечное признание», показанная каналом НТВ в воскресенье, 25 декабря. Трудно судить, что именно стало поводом к выходу передачи. Скорее всего, телевизионщиков вдохновило освобождение из тюрьмы главаря террористов Павла Якшиянца. Уговорить такого человека на интервью – действительно большая журналистская удача. Тем более что авторам «Признания» удалось совершить, казалось бы, невозможное – они устроили своеобразную «очную ставку» Якшиянцу с бывшим сотрудником КГБ Евгением Шереметьевым, который 17 лет назад вел переговоры с террористами.
«Чистосердечно признающийся» Павел Якшиянц вообще стал главным героем программы. Он охотно рассказывает, как планировал теракт, как заманивал детей, учеников четвертого класса, в уже захваченный автобус, как цинично торговался за них с руководителями оперативного штаба. Он позирует на фоне аэропорта в Минводах, откуда в 1988 году вместе с подельниками вылетал на предоставленном ему самолете в Израиль.
Но, сделав Якшиянца героем, авторы «Признания» остались без антигероя. Эта ли «драматургическая неувязка» стала причиной, или сценаристам просто захотелось потуже закрутить пружину интриги; так или иначе, образ антигероя они все-таки слепили. Отрицательным персонажем неожиданно стала учительница Наталья Ефимова, которая два дня провела в автобусе вместе со своими учениками под прицелом у террористов.
Вообще, передача оставляет довольно странное впечатление. Она обильно сдобрена кадрами из художественного фильма «Взбесившийся автобус», посвященного событиям 1988 года. И после едва ли не каждого такого фрагмента голос диктора произносит: «Это кадры из фильма. А вот как было на самом деле...» Кажется, что сейчас вот будет приоткрыта завеса над страшной тайной. Однако даже зрителю неподготовленному видно, что ничего нового авторы сказать не могут и начинают элементарно передергивать факты, подгоняя реплики участников событий под нужную сюжетную линию.
Никаких фактов или свидетельств, которые говорили бы о виновности Натальи Ефимовой, в передаче нет. Поэтому журналистам приходится пользоваться теми «средствами телевизионно-художественной выразительности», с помощью которых можно в одночасье превратить в преступника каждого. Вот ее снимают из-под полы скрытой камерой у дверей собственной квартиры, когда она отказывается говорить с журналистами. Ага, значит, есть что скрывать. Вот под аккомпанемент тревожной
Стараниями телевизионщиков Якшиянц (на переднем плане) стал чуть ли не героем.
Фото: ВЛАДИМИР МАШАТИН
музыки показывают ее лицо во время судебного процесса над Якшиянцем и его бандой. Вот диктор то и дело оговаривается, когда речь заходит о «странных» действиях террористов: «Это не случайно...». Вот анонимный закадровый голос объясняет, что Наталья больше не хочет видеться с учениками из своего класса, а когда она все же приехала на встречу выпускников (что, кстати, откровенная ложь), то никто из бывших заложников не захотел с ней разговаривать. Прямо этого никто не произносит, но общий смысл расшифровывается легко: «А не была ли учительница Ефимова пособницей террористов?»
А теперь, выражаясь словами авторов «Чистосердечного признания», расскажем, «как все было на самом деле». 1 декабря 1988 года Наталья Ефимова повела свой класс на экскурсию в типографию, где работала мать одного из учеников. На улице шел сильный снег: погода для южного Владикавказа, прямо скажем, нехарактерная. Поэтому, когда выходящие из типографии дети увидели ожидавший их автобус, они, ни секунды не сомневаясь, забились внутрь. Тем более что Павел Якшиянц объяснял им, что автобус предоставлен «шефами» школы. И лишь когда двери закрылись, он объявил, что все пассажиры захвачены.
Потом были два мучительных дня. Сначала автобус кружил по Владикавказу, и Наталья была вынуждена писать под диктовку Якшиянца ультиматум властям с требованием предоставить самолет и три миллиона долларов. Когда выяснилось, что городской аэропорт не может принять тяжелый грузовой Ил, автобус поехал в Минводы, а это шесть часов пути. По дороге Ефимова не только успокаивала детей, но и держала руками трехлитровые банки, наполненные бензином, которые террористы погрузили в салон «на случай штурма». Во время многочасового стояния на взлетно-посадочной полосе аэропорта Минвод она то говорила по рации с оперативным штабом, то пыталась хоть как-то повлиять на бандитов, убедить их освободить детей. А ведь был еще и суд в Москве, во время которого приходилось снова смотреть в глаза террористам... И это в 23 года.
То, что происходит сейчас с Натальей Ефимовой, заставляет вспомнить историю другого педагога, директора Первой школы Беслана Лидии Цалиевой. Опять Северная Осетия, опять террористы захватывают детей. Только в Беслане силовики не смогли или не захотели договориться с преступниками. То ли спецслужбы не те, то ли политическая воля другая. Но главной виновницей для многих родственников погибших стала именно Цалиева. Власть не сильно разубеждала их в этом.
У психологов есть такое понятие – «стокгольмский синдром». Это когда заложники настолько сближаются с террористами, что фактически встают на их сторону. Но как назвать ситуацию, при которой бывшего заложника, прошедшего через террористический ад, в угоду непонятным интересам вдруг самого приравнивают к бандиту? И нужно не только возвращаться к тем страшным событиям, но еще и оправдываться в том, чего никогда не делал, пока на экране телевизора улыбается на всю страну настоящий террорист. Не пора ли вводить новый термин – «российский синдром»?
Дословно Геннадий ЗАЙЦЕВ, бывший командир группы «А» (позже «Альфа») КГБ СССР, один из руководителей операции по освобождению захваченных детей, Герой Советского Союза:
Павел ЯКШИЯНЦ (из расшифровки его радиопереговоров с оперативным штабом):
Наталья ЕФИМОВА:
Александр ПАЛЬНИКОВ, шеф-редактор программы «Чистосердечное признание»:
|
Захва́т авто́буса с детьми́ в Орджоники́дзе - террористический акт , произошедший в городе Орджоникидзе (ныне - Владикавказ).
История
Террористы требовали от властей выплатить выкуп, предоставить самолёт и возможность вылета за границу. Власти предоставили террористам самолёт «Ил-76 », однако аэропорт Орджоникидзе не смог бы принять самолёт такого размера, поэтому «Ил-76» посадили в аэропорту Минеральные Воды . Туда же направилась и колонна, состоящая из захваченного автобуса, машин КГБ, частных автомобилей родителей захваченных детей и машин сопровождения ГАИ .
После многочасовых переговоров террористам передали 8 бронежилетов, 1 пистолет «ПМ », 1 автомат «АК-74 » и 2 млн долларов США в обмен на детей. Страной прибытия захватчики выбрали Израиль , с которым у СССР в это время не было дипломатических отношений . Террористы под прикрытием живого коридора из детей вышли из автобуса и перешли в самолёт, а затем освободили оставшихся детей и учительницу, автобус тоже загнали в самолёт. Экипаж «Ил-76» остался в заложниках. Несмотря на готовность подразделения «Альфа » к штурму, самолёт решено было выпустить.
Последующие события
Отражение в культуре
- 1989 год - интервью с заложниками в передаче Марафон-15
- 1989 год - «Заложники», документальный фильм (СССР, реж. В. М. Грунин).
- 1990 год - «Взбесившийся автобус », художественный фильм по мотивам означенных событий (СССР, реж. Г. Г. Натансон).
- 1998 год - «Разящий Бумеранг», документальный фильм в рамках проекта «Документальный детектив »; снят к 10-летней годовщине событий (Россия, В. Е. Микеладзе).
- 2001 год - «Захват заложников в г. Орджоникидзе. 1988 год», телепередача из цикла «Как это было» (выпуск от 26 сентября 2001 г.).
- 2005 год - «Заложники из 4-го Г», телепередача А. А. Пальникова из цикла «Чистосердечное признание » на телеканале НТВ , представляющая захватчиков в позитивном свете и показывающая дружбу бывшего полковника КГБ Евгения Шереметьева с вожаком захватчиков Якшиянцем (эфир от 25 декабря 2005 года) .
- 2008 год - «Это страшное слово заложник», документальный фильм в рамках проекта «Детективные истории »; снят к 20-летней годовщине событий, в котором, помимо событий в Орджоникидзе, также рассказывается и о террористическом акте в Беслане . Включает в себя также комментарии бывших заложников спустя 20 лет после захвата (Россия, В. Е. Микеладзе).
- 2008 год - Документальный фильм «Прошедшие через Ад» 2 части из цикла Вахтанга Микеладзе «Шпионы и предатели ».
- 2008 год - «Спасите детей! », телепередача из цикла «Следствие вели… » (выпуск от 18 ноября 2008 года)
- 2008 год - документальный фильм «Ультиматум» - режиссёр Андрей Дутов (пятая серия из цикла «Живая история», эфир от 1 июня 2009).
- 2009 год - Документальный фильм «Источник скорби» (2 серии) из цикла Вахтанга Микеладзе «Пожизненно лишённые свободы»
- 2010 год - Документальный фильм «Заложники. Слёзы Осетии» (2 серии) - режиссёр Андрей Дутов.
Напишите отзыв о статье "Захват автобуса с детьми в Орджоникидзе"
Примечания
Ссылки
- Павел Евдокимов. // «Спецназ России» № 11 (146), ноябрь 2008
- Павел Евдокимов. // «Спецназ России» № 12 (147), декабрь 2008
- Павел Евдокимов. // «Спецназ России» № 1 (148), январь 2009
- Наталья Ефимова.
- Лариса Максименко. // «Кузбасс», 29 ноября 2013
Отрывок, характеризующий Захват автобуса с детьми в Орджоникидзе
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d"Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j"ai pris le gout de la guerre, et bien m"en a pris. Ce que j"ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L"ennemi du genre humain , comme vous savez, s"attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l"ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s"installer au palais de Potsdam.
«J"ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d"une maniere, qui lui soit agreable et c"est avec еmpres sement, que j"ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu"il doit faire s"il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu"une petite chose, c"est le general en chef. Comme il s"est trouve que les succes d"Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m"appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n"y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l"Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s"empare des lettres, les decachete et lit celles de l"Empereur adressees a d"autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д"арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l"Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую, а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l"Empereur et nous punit tous; n"est ce pas que с"est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l"interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l"ennemi, et qu"il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d"anciennete, mais le general Benigsen n"est pas de cet avis; d"autant plus qu"il est lui, avec son corps en vue de l"ennemi, et qu"il veut profiter de l"occasion d"une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C"est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l"est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d"une bataille. Celui qui s"est retire apres la bataille, l"a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d"une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l"etre, a eviter ou a attaquer l"ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d"ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d"energie, que meme en passant une riviere qui n"est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n"est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d"une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l"autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s"attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d"epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu"a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c"est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d"une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m"a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L"Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n"oblige une moitie de l"armee de fusiller l"autre.
В наше, совсем новое время, люди привыкли к насилию вокруг нас. Никто не хочет столкнуться с ним, это по-прежнему ужасает. Но в советское время, когда жители страны советов были избавлены от «лишней» информации - захват заложников для восприятия сравним с голливудским экшном. Только не для тех, кого лично это коснулось. Тот роковой декабрьский день 1988года неизгладимой тенью окутал души 4-х классников города Орджоникидзе и их учительницы. Они стали заложниками безжалостных уголовников спланировавших угон самолета за границу. Когда такое происходит с взрослыми, испытавшим это, почти гарантирован психологический слом, депрессии и даже самоубийства, связанные именно с теми моментами, когда было совершено насилие. Дети более гибкий материал. Да, пережить такое в 11-12 лет тяжело. Дети-заложники - это чудовищно. Но, мозг ребенка, его психика более устойчивы к таким стрессам. 1 декабря 1988 года в городе Орджоникидзе вооруженная банда из 4 человек под предводительством трижды судимого Павла Якшиянца, совершила захват автобуса с детьми. Заложниками стали 30 школьников 4-го «Г» класса школы № 42 и их учительница, 24-летнюю Наталья Ефимова. Захват заложников в Орджоникидзе в 1988 году не оставил равнодушными самых сильных мира СССР. В тот момент все структуры, способные разрулить эту ситуацию, были задействованы. Сам генсек Горбачев принимал решения. Захватчики требовали: самолет, для вылета в любую страну, с которой у СССР нет дипотношений, дабы их не выдали, 3 миллиона - 1 миллион долларов, 1 миллион фунтов стерлингов и миллион золота. События разворачивались несколько дней. Несчастные дети были заложниками сутки. Поэтапно удалось освободить часть заложников, благодаря весьма профессиональной работе органов КГБ, МВД и МИДа, командиру легендарной «Альфы» Зайцеву Геннадию Николаевичу, заместителю председателя КГБ СССР В. А. Пономареву, подполковнику КГБ Евгению Шереметьеву, и еще многим, кто быстро и умело реагировал на приказы, не думая о своей шкуре, а лишь о спасении невинных душ. Затем, когда все без исключения требования захватчиков были выполнены всех детей и их несчастную учительницу, удалось освободить. Не выполнить ни одно из требований - не хватило духу. Речь шла о детях. Даже беспрецедентный дотоле факт - оружие было предоставлено захватчикам. Подразделение «Альфа» не решилось на штурм, даже после освобождения всех детей. Самолет взлетел в небо. На борту находились сами преступники, бортэкипаж и Евгений Шереметьев, который все время вел с ними переговоры, и был взят, вместе экипажем в заложники вместо детей. Но, преступники, развернувшие такую мощную атаку на государство и, прикрываясь детьми, не учли одного. Дети. Именно этот факт, что заложниками оказались дети, в Израиле, куда направлялся самолет, повлиял на решение - выдать советским властям вновь прибывших «героев» перебежчиков. Преступники, отсидев пару дней в израильской тюрьме, были экстрагированы в Москву на том же самолете, где совершали свой «подвиг». 4 декабря они уже сидели в Лефортовской тюрьме. Судили их в марте 1989 года. П. Якшиянца приговорили к 15 годам лишения свободы. Трое остальных преступников, участвовавших в захвате заложников, получили по 14 лет тюрьмы. Приговор вступил в законную силу с 17 марта 1989 года. Захват автобуса с детьми террористами в Орджоникидзе в 1988 году, показал, в какой мере способны даже самые яростные преступники получить достойный отпор от людей в пагонах, от чьих действий зависят жизни простых людей, и кто в состоянии оправдать свои полномочия. Павел Яшкиянц - «герой» со стажем, после выхода из тюрьмы, он стал участником совершенно безнравственного документального фильма. Где журналисты выставили его, чуть ли не пиратом-романтиком. Это на их совести, и то, как попытались оклеветать учительницу Наталью Ефимову, намекая на возможное сообщничество с преступниками. «О времена, о нравы»…
